"До границы 23 километра, надо идти пешком." Как россияне бегут от войны

21 сентября президент России Владимир Путин объявил «частичную мобилизацию», чтобы пополнить армию, воюющую в Украине. Очень скоро стало понятно, что призыв в войска будет массовым: забирать стали даже тех, кто никогда не держал в руках оружие. Сотни тысяч российских мужчин бросились к границе – кто с семьями, кто поодиночке. Люди, не желающие воевать, идут на большие жертвы, чтобы бы не убивать и не быть убитыми. Barents Observer побеседовал с россиянами, которым удалось пересечь границу - но испытания их еще далеко не закончились.

“Они понимали, что мы бессильны что-то поменять”

Бегство Андрея (имя изменено) началось со звонка на мобильный телефон с неизвестного номера. Трубку мужчина брать не стал, но пробил номер через сервис GetContact и понял, что звонили ему из военкомата. Андрей долгие годы занимался волонтерством в сфере медицины, не поддерживал войну с Украиной и не видел для себя никакой возможности в ней участвовать.

Вместе с женой и маленьким сыном мужчина отправился в Москву, а оттуда в Самару - поближе к границе с Казахстаном. Это направление еще с начала «специальной военной операции» стало популярным среди россиян, сбегающих из страны. 

– Было сильное чувство неопределенности, что в любой момент могут завернуть: на вокзале дома, на вокзале в Москве, на вокзале в Самаре, на границе, –вспоминает мужчина. 

Далее семья села в такси, которое должно было довезти их до границы. Но не довезло.

– За 23 километра до границы началась пробка, таксист нас высадил. Мы не возражали, у него не было вариантов, и мы это понимали. Он пожелал нам удачи, и мы пошли. Мы были не единственные такие, перед нами и за нами шли другие люди. Мы морально были готовы, что придется идти пешком, – рассказывает Андрей. 

ADVERTISEMENT

Бежать из страны – возможно, навсегда – пришлось с минимумом вещей, но, учитывая наличие маленького ребенка, вещи заняли несколько сумок, их все пришлось нести на себе. Семья шла пешком несколько километров. Ребенка катили в коляске. Потом начался сильный ливень; укрыться от дождя они смогли в машине пожилого мужчины - гражданина Казахстана. После этого снова пришлось идти.

Затем Андрея вместе с женой и ребенком подобрали путешественники из Подмосковья. Они объезжали пробку по обочинам. Водители фур пытались блокировать машину, но с ними договаривались и ехали дальше. Паркетник застревал в грязи, его дружно выталкивали – и снова ехали.

За три километра до границы Андрею с семьей пришлось попрощаться с попутчиками и опять идти пешком. По словам мужчины, несколько раз с ним заговаривали таксисты, утверждавшие, будто до границы еще 10 километров и что пешком в Казахстан не пускают. Но Андрей знал, что это неправда.

На границе семья уткнулась еще в одну очередь – уже из пешеходов. В ней стояло около сотни людей. Андрея и его жену с сыном пропустили вперед – ребенок начал плакать. Из-за этого завязался скандал, но за молодую семью заступились.

Таможенный контроль, по словам мужчины, они проскочили без проблем и лишних вопросов со стороны пограничников. А на территории Казахстана они встретили волонтеров.

– Мы увидели парковку такси, и сразу возле входа стояла девушка с табличкой «волонтеры». Она спросила, нужна ли нам помощь, предложила воду, сухой паек. А ее коллега сказал, что может нас отвезти… По дороге мы разговаривали о политике. Они понимали, что мы бежим, что мы против происходящего в стране, они знали про наши репрессивные законы, про разгоны митингов. Эти ребята говорили нам: «Конечно, ОМОНовцы последними поедут на фронт, сначала они будут гнать обычных людей». И они прекрасно понимают, что мы были бессильны что-то поменять внутри страны. Я спросил, почему они тратят своё время и силы на помощь гражданам другой страны. Они сказали, что не могут оставаться в стороне, – говорит Андрей. 

Еще до поездки супруга Андрея в одном из телеграм-чатов нашла жилье – комнату в коттедже на севере Казахстана. Мужчина говорит, что за жилье сейчас требуют большие деньги, но конкретно им повезло найти бюджетный вариант. Владельцы дома объяснить, что с самого начала хотели приютить семью с ребёнком. Они предлагают Андрею пожить у них подольше, но тот не хочет злоупотреблять гостеприимством. 

Несмотря на успешное бегство из России, Андрей боится и за своё будущее, и за будущее своих родных. Несколько дней ходили слухи о том, что Казахстан начнёт выдавать скрывшихся от мобилизации россиян. Впрочем, 27 сентября глава Казахстана заявил, что о приехавших россиянах нужно проявить заботу и что им нужно обеспечить безопасность. Однако в то же время пришли тревожные новости из дома: старший брат Андрея получил повестку. 46-летний мужчину должны отправить на войну в ближайшие дни. 

“Люди боятся отойти в туалет – так можно пропустить очередь”

37-летний житель Карелии Виталий С. (имя изменено) ни повесток, ни звонков из военкомата не получал. В мае он с женой и двумя маленькими детьми уехал в Грузию, но в начале сентября семья вернулась домой, чтобы решить вопросы с некоторыми документами. Это было большой ошибкой.

– Когда началась мобилизация, я несколько дней смотрел на всё, что происходит, искал билеты. Тянул до последнего, не хотел оставлять жену и детей. В один из дней отвёз семью на природу – рыбу половить, у костра посидеть… И вот я смотрю перед тем, как ехать на пикник – есть билеты на ближайшие даты. В лес приехали, смотрю снова - уже всё выгребли до 27 числа. Приехали обратно в город, проверяю – все, нет уже вообще никаких билетов. Ну, думаю, здорово. 

В итоге Виталию удалось найти билет до Минска. Он купил его не раздумывая. С собой взял самое необходимое – вещи уместились в один рюкзак. 

– На таможне ничего особо не спрашивали. Работница лишь пожелала счастливого пути, но сделала это с таким нескрываемым отвращением, что сразу стало понятно – ей ясна цель моей поездки. 

В Минске мужчина сразу пошёл искать билеты на другие направления. Но их тоже не было, причём никуда: ни в Грузию, ни в Турцию, ни в Армению, ни в Казахстан, ни даже в дорогие Эмираты. Зато возле касс Виталий обнаружил очередь из россиян, которые ждали, что кто-нибудь сдаст билет. Они уже организовали списки. Виталий оказался 115-м, но сейчас, по его словами, очередь насчитывает несколько сотен человек. В подавляющем большинстве своём это мужчины, сбежавшие от мобилизации. 

Жить Виталию было негде, его приютил в своём гостиничном номере другой россиянин, занявший очередь перед ним. Очередь продвигается крайне медленно; например, за 27 сентября вылететь смогли всего шестеро. Прибывающих – гораздо больше. 

Люди, оказавшиеся в первой двадцатке, в отель уже не едут и круглые сутки проводят в аэропорту. Они держат наготове паспорт и деньги, чтобы, как только появится билет – а это становится ясно уже после окончания регистрации – успеть купить его до вылета самолета. Многие боятся даже отойти в туалет: если пропустишь очередь, придётся начинать всё сначала. Настроение у всех подавленное, говорит Виталий. 

– Есть с детьми маленькими. Есть молодые безусые парни с билетом до Минска на последние деньги. Есть парень, прилетевший в кредит. Ощущение сюрреализма какого-то. У меня нет слов, чтобы описать эмоции. 

“Главное чувство – отупение и растерянность”

Приграничный Киркенес тоже стал хабом, куда ежедневно приезжают российские мужчины. Мест в гостиницах не хватает. В холле отеле Skandik 27 сентября сидела группа из 5-7 мужчин, которые искали билеты в другие европейские города. Всё они выехали из страны налегке, взяв лишь самое необходимое. Люди жалуются на безумную плату за трансфер из Мурманска; один за поездку в Киркенес вынужден был отдать 10 тысяч рублей, другой заплатил 20 тысяч, а вообще цены выросли до 70 тысяч рублей.

– Мы дождались, пока цены станут космическими, и тогда уже поехали, – иронизируют беглецы.

– Для многих россиян 24 февраля наступило 21 сентября, – грустно шутит молодой мужчина из Санкт-Петербурга Сергей. Имя также изменено – люди боятся последствий для своих родных, оставшихся в России.

Собеседник Barents Observer говорит, что он изначально был против политики Владимира Путина. Он выступал против войны, но твёрдое намерение уехать из России появилось несколько дней назад. У его спутника ситуация похожа. Мужчины едут в одиночку, дома осталось имущество и семьи. Но их ситуация всё равно легче, чем у многих бегущих от мобилизации россиян: у одного в Норвегии живёт тётя, у другого – мать. 

– Сейчас трудно что-то планировать. Есть свежая шутка: «Горизонт планирования в России уменьшился до десяти минут» – но только это не шутка, – резюмирует наш собеседник. - Главное чувство, которое я сейчас испытываю, это отупение, растерянность, непонимание всех масштабов происходящего. 

На вопрос о том, не боятся ли они обвинений в «предательстве» или трусости, уехавшие россияне отвечают просто: «На нашу Родину никто не нападал. От кого мы должны её защищать? Это всё закончится катастрофой и для режима, и для людей. Для всех».