Преступникам в России смягчают наказание из-за донатов на войну, обещаний завербоваться и родственников-солдат

Предпринимательница из Архангельской области Марина Миронова попалась на серьезном нарушении: купила поддельные сигареты, чтобы позже продать их. В отношении женщины возбудили уголовное дело — но затем прекратили в связи с деятельным раскаянием. Кроме признания вины и содействия следствию, Миронова произвела на суд хорошее впечатление тем фактом, что перевела деньги “на цели специальной военной операции”.

“Суд приходит к выводу, что совокупность вышеизложенных обстоятельств свидетельствует о том, что Миронова вследствие деятельного раскаяния перестала быть общественно опасной”, — говорится в судебном решении, обнаруженном Barents Observer.

BO нашел в судах северных регионов России более десятка дел, фигуранты которых просили суд о снисхождении, апеллируя к тому, что сделали донаты на нужды войны в Украине. Чаще всего это преступления небольшой тяжести.

Например, житель Карелии передал знакомому 20 охотничьих патронов; правоохранительные органы посчитали, что таким образом мужчина поучаствовали в незаконном обороте оружия. В суде обвиняемый указал, что перечислил 5 тысяч рублей в благотворительный фонд, который помогает Вооруженным силам России. Суд не только принял это во внимание, но и отдельно подчеркнул, что данный факт “свидетельствует о заглаживании причиненного преступлением вреда государству, уменьшении степени общественной опасности обвиняемого”. В итоге мужчина отделался небольшим судебным штрафом.

А в Мурманске некоего Владимира Везарко судили за регулярное вождение в пьяном виде; в суде он тоже заявил, что жертвовали деньги на нужды “СВО” и на помощь мирным жителям “новых территорий”. Суд посчитал это смягчающим обстоятельством; как и то, что Везарко имеет грамоту от командующего Северным флотом и правительственную награду — медаль «300 лет Российскому Флоту».

«Темой “СВО” начали козырять»

Донаты на нужды военных перечисляют наркоторговцы, скупщики поддельных документов, воры и убийцы. Так, в Архангельской области судили криминального авторитета Алексея Горяшина, уже отбывающего наказание за убийство. Горяшину инкриминировали организацию нескольких убийств и покушений. Злоумышленник сообщил суду, что оказывал финансовую помощь российским военным; впрочем, в приговоре этот факт в качестве смягчающего не упоминается. За свои преступления Горяшин в итоге получил 21,5 года колонии.

Уровень поддержки войны обвиняемым может значительно повлиять на объем наказания. Житель Мурманской области Дмитрий Кобзев нарушил правила дорожного движения при обгоне и в результате покалечил водителя встречной машины. Суд, вынося решение, принял во внимание, что Кобзев на своем автомобиле возит гуманитарные грузы российским военным. Из-за этого нарушителя не стали лишать водительских прав — хотя такая санкция предусмотрена статьей, по которой его судили.

ADVERTISEMENT

В Уголовном кодексе России указан конкретный перечень обстоятельств, которые суд может принимать в качестве смягчающих, и благотворительности среди них нет. Впрочем, в той же статье говорится, что суд может принимать во внимание и иные факторы. Юристы, с которыми удалось поговорить Barents Observer, говорят, что в целом это обычная практика: подсудимые и раньше ударялись в меценатство, чтобы произвести хорошее впечатление на суд.

“В ряде случаев — например, в уголовных делам по наркотическим статьям — кто-то может пожертвовать в фонд помощи наркозависимым. Что касается того, о чём вы говорите, — это веяние времени: люди считают приемлемым делать такие пожертвования. И суд это считает признаком исправления”, — говорит адвокат Ольга Подоплелова.

“Практика заниматься благотворительностью, чтобы смягчить приговор, существует много лет. Это характеризует человека перед судом, — соглашается другой адвокат из одного из северных регионов, пожелавший сохранить анонимность. — Кроме того, действует логика — нужно загладить вину перед потерпевшим; но когда конкретного потерпевшего нет, подсудимые заглаживают вину перед обществом. Я своим клиентам в таких случаях советую жертвовать деньги приютам для животных, детским фондам. Однако сейчас, конечно, темой “СВО” начали козырять. Это неизбежно”.

Служить не годен, но готов

Еще один способ умилостивить суд — заявить о желании пойти на войну. То, что вернувшимся из Украины военным снижают наказание за совершенные преступления, известно уже давно. Однако смягчающим обстоятельством может стать даже высказанное намерение поучаствовать в боевых действиях.

Такую тактику защиты избрал, например, Александр Коляда из карельского города Костомукша. Мужчина ранее отбывал наказание за секс с подростком, развратные действия, использование несовершеннолетнего для изготовления порнографических материалов, а сейчас попал под суд за серию мелких краж. В приговоре указано, что в качестве смягчающего обстоятельства суд признает заключение контракта для участия в войне в Украине.

При этом суд не смутило, что подсудимый несколько лет назад признан негодным к военной службе из-за хронических заболеваний — об этом говорится в приговоре буквально через три абзаца. BO нашел еще несколько приговоров, где обвиняемые просят о снисхождении, одновременно апеллируя и к плохому здоровью, и к намерению повоевать.

Не всегда эта стратегия работает; так, в Мурманской области апелляционная инстанция отказалась уменьшить приговор наркоторговцу, который не только захотел уехать на войну, но даже получил предварительное одобрение от военкомата.

“Довод апелляционной жалобы о желании осужденного заключить контракт для прохождения службы в специальной военной операции не уменьшает степень общественной опасности совершенного преступления”, — говорится в судебном определении.

Мать — мошенница, сын — “защитник Родины”

Участники судебных процессов используют любую связь с войной, чтобы добиться снисхождения. Так, в Коми бывшую работницу МЧС Римму Софу судили за мошенничество при получении выплат: она зарегистрировалась в Воркуте, где никогда не жила, чтобы получать повышенную северную пенсию. Софу приговорили к штрафу, но он ей показался велик, и она подала апелляцию, где указала следующее. Во-первых, в период следствия и суда она перечислила 13 тысяч рублей в фонд помощи участникам войны; во-вторых, воспитала двух сыновей, один из которых воюет в Украине с начала вторжения, а второй служит в Росгвардии; в-третьих, ее муж-пенсионер четыре месяца провел на войне.

На сторону женщины в апелляционной инстанции встал даже государственный обвинитель (!). В итоге суд признал смягчающими обстоятельствами и благотворительную деятельность, и наличие членов семьи, “защищающих интересы Российской Федерации”. Штраф женщине, которая несколько лет эту Российскую Федерацию обманывала, снизили до минимального.

Тем не менее всегда ссылаться на войну не получается. Так, в Архангельске мужчина в магазине споткнулся об коробку, упал на разбитую бутылку, получил серьезные травмы и потребовал компенсировать ему моральный вред. Предприниматель платить не захотел и решил пойти ва-банк:

“Поступок истца путем обращения в суд с данными требованиями непонятен на фоне проведения специальной военной операции, где военнослужащие получают травмы и ранения значительно более тяжелые, чем получил истец”, — заявил в суде представитель ответчика.

Судью такая аргументация, однако, не убедила. Пострадавший мужчина должен получить от торговой точки 225 тысяч рублей.

Ранее Barents Observer рассказывал, как нелегальных мигрантов из южных стран освобождали от депортации на родину с помощью контракта с Вооруженными силами. Для этого военный комиссар подавал в суд заявление с просьбой отменить ранее вынесенное решение о наказании, после чего мигрантов отправляли в Украину. А журналисты “Би-би-си” выяснили, что российские силовики агитируют для участия в войне подозреваемых и и обвиняемых в уголовных преступлениях, а также подсудимых. В награду злоумышленникам обещают приостановление уголовного дела. Один такой случай обнаружил и Barents Observer: уголовник-рецидивист уехал на войну, находясь под следствием за кражи.