Вячеслав Городецкий, “Арктический обозреватель”: Это была пытка вопросами

Утром 11 июня в конгресс-отель «Меридиан» в Мурманске вошли шесть человек. О том, что это не обычные посетители, было понятно, во-первых, потому, что они не говоря ни слова решительно прошли мимо охраны, а во-вторых, двое из них были в масках с прорезями для глаз. Поднявшись на пятый этаж, они вошли в редакцию «Арктического обозревателя».

«Один из них в маске подошел ко мне и сказал, глядя в глаза, что если вы дёрнетесь, у нас есть приказ открывать стрельбу на поражение. Дергаться сразу перехотелось, — рассказывает Вячеслав. — Затем они сказали: «Мы тут пока всё посмотрим, а вы пока отойдите от средств связи и техники»».

Слова «всё посмотрим» были сказаны не в переносном, а буквальном смысле — пришедшие просмотрели все бумаги, которые были в офисе, проверили все записи в блокнотах и ежедневниках, заглянули даже в коробку для макулатуры. Ничего не обнаружив, они занялись техникой.

«Я, честно говоря, был к этому не совсем готов. Я предполагал, что такое возможно, но не предполагал, насколько», — рассказывает Вячеслав.

Почему силовики пришли именно сейчас, он не понимает. «Мы предполагали, что такое может произойти перед президентскими выборами. Точнее так, я предполагал, что, скорее всего, будет какая-то расчистка, да и мне неоднократно намекали, что не нужно раскачивать лодку, что нужно держать себя в руках и так далее. То есть тогда такие посылы были. Я не знаю, почему это сейчас произошло».

О поводах для «проверочного мероприятия» (так официально назывался обыск) «гости» особо не распространялись. «По их словам, причиной послужили некие сведения, указывающие на то, что я собираю информацию, возможно относящуюся к государственной тайне. Если конкретно, то я якобы занимался сбором чувствительной информации относительно проводимой спецоперации (количество погибших, мобилизованных…). Ничем подобным мы никогда не занимались… Я действительно много вопросов задаю на пресс-конференциях, когда хожу туда. Я спрашиваю, и все спрашивают. Не факт, что я буду информацию публиковать, потому что я прекрасно понимаю, чем это может мне грозить. Но вопросы задаю, вопросы неудобные», — рассказывает Вячеслав.

 

20 апреля 2023 года у «Арктического обозревателя» уже проходили обыски. Тогда поводом послужило заявление одного из чиновников областного правительства — это была жалоба на материал, вышедший в телеграм-канале «Арктического обозревателя». По данному заявлению было возбуждено уголовное дело. Как тогда  сообщали в мурманских телеграм-каналах, обыски и изъятие компьютеров в редакции “Арктического обозревателя” были связаны с публикациями издания о закупке и установке в Мурманске новых остановочных комплексов. 

«Тогда полиция вломилась ко мне домой, ошарашив, конечно, всех. У них был ордер на обыск, разрешение суда и все дела, — вспоминает Городецкий. — Но тогда было заявление на статью „Арктического обозревателя“. А сейчас пришли конкретно ко мне, потому что в постановлении был указан только я».

После обыска в редакции Вячеславу Городецкому «вежливо предложили проехаться» в управление УФСБ России по Мурманской области. «Я попытался отказаться, тем более что никаких ни обвинений, ни иных вопросов ко мне не последовало.

Но взглянув на „вежливых“ сотрудников в балаклавах, стало понятно, что если я откажусь, они, ни секунды не сомневаясь, придут на помощь (не мне!) и меня выведут из здания в лучшем случае только в наручниках…

По пути к лифту адвокаты попытались завести разговор с силовиками, но получили категорический отказ», — вспоминает Городецкий.

«Почему я в первые дни никаких комментариев не давал? После того как меня привезли в „красивое здание напротив Мурманск-молла“, мне начали задавать вопросы: „Зачем? Куда? Почему? С какой целью?“ И так по несколько раз. Одни и те же вопросы задавались разными людьми. Ничего не объяснялось, не говорилось, не намекалось. То есть была какая-то извращенная форма психологического давления, пытка вопросами», — рассказывает Городецкий.

Ближе к восьми вечера ему выдали копию протокола, опись изъятого имущества и отпустили.

Абсолютный вакуум

По словам Вячеслава, гораздо сильнее обыска и допроса его удивило другое — абсолютное равнодушие коллег. «Судя по тому, что никто ничего не написал, я был один на один. Единственные, кто меня поддерживал, это моя семья, это Дима (Дмитрий Артёменко, журналист „Арктического обозревателя“). Было несколько человек, кто позвонил, но не местные. В основном всё было вот от друзей».

Вячеслав объясняет свою позицию: «Предположим, какое-то условное информационное агентство пишет сообщение, что в редакции „Арктического обозревателя“ проходят обыски, просто короткая информация. Если они это выдают, и потом им говорят: “Удалите это”, это уже будет проявление позиции. То есть, мы написали, нам сказали удалить».

По словам Вячеслава Городецкого, в Мурманской области из СМИ о произошедшем коротко написали только Хибины.ру и Telegram-канал «Заполярный ворчун».

«Это вот было то же самое, как 20 апреля 2023 года. У нас проходят обыски, а в это время губернатор встречается с журналистами, обсуждает какие-то темы. И все знают, что у нас обыски, потому что мы об этом сказали. И никто даже не шелохнулся, не задал губернатору ни одного вопроса… Тогда только по Telegram-каналам что-то разошлось. Сейчас же был абсолютный вакуум, абсолютная тишина. И для меня это был больший удар. Второй раз уже получается. Я надеялся, что коллеги за меня вступятся, а никто не вступился. Это даже хуже, чем побывать в красивом здании».

Если я уеду, кто будет людям правду говорить?

После всего произошедшего «Арктический обозреватель» не собирается каким-либо образом менять редакционную политику. «Я прекращать ничего не собираюсь. Я не понимаю, что произошло, не понимаю, зачем это было сделано. Какой-то донос, который проверялся, или устрашение какое-то, я не знаю, честное слово. Причин как-то вот менять политику редакционную я, честно говоря, не вижу».

Уезжать Вячеслав также не планирует. «Пока я жив, пока я способен что-то делать, пока ситуация такая — я буду находиться здесь. И, как говорится, если я уеду, кто будет людям правду говорить?»