«Пропадет элемент свободы». Насколько критичен для Киркенеса запрет на въезд в Норвегию легковых авто

Заглянуть за «железный занавес»

Киркенес — небольшой норвежский городок, расположенный в 15 километрах от границы с Россией. Население — 3500 человек, около 10% из этого числа — русские. Некоторые из них живут здесь больше 30 лет.

Киркенес — центр коммуны Сёр-Варангер, чья история тесных отношений с Мурманской областью началась в 1987 году. Именно тогда были осуществлены первые контакты в сфере промышленности и туризма, а инициатором движения навстречу дружбе и сотрудничеству выступала именно Норвегия — в частности, министр иностранных дел Торвальд Столтенберг.

Конечно, и до этого Сёр-Варангер и север Кольского полуострова имели совместное прошлое — строительство каскада ГЭС на реке Паз на Кольском полуострове в сотрудничестве Норвегии и СССР в 1960-х годах закончилось коротким периодом, когда норвежцы смогли посещать Борисоглебск (приграничный советский поселок) без визы по обычному паспорту. Или поездка школьного оркестра из Киркенеса в Никель в 1973 году… Но все это были единичные события, которые позволяли заглядывать за «железный занавес» норвежцам, но не советским гражданам.

Так продолжалось до 1987 года, когда Россия с началом перестройки принялась открывать границы для жителей СССР и отпускать их в большой мир.

На Севере ситуация начала кардинально меняться после 1993 года. Тогда произошли два события, давшие импульс для дальнейшего укрепления приграничных связей. Во-первых, 11 января 1993 года в Киркенесе на встрече министров иностранных дел России и стран Северной Европы было принято решение о создании Совета Баренцева/Евроарктического региона. Его целью стало содействие устойчивому развитию региона, куда входили северные территории Норвегии, Швеции и Финляндии, а также северо-запад Российской Федерации.

А два месяца спустя российское правительство приняло решение об учреждении в Киркенесе Генерального консульства, открытие которого состоялось в июне того же года.

Тур за памперсами

ADVERTISEMENT

Все это способствовало тому, что в Киркенес стало приезжать еще больше жителей Мурманской области: кто-то — в гости к родственникам, а кто-то — с целью посещения магазинов. Среди последних встречались два типа покупателей: те, кто приобретали вещи и продукты для себя, и те, кто впоследствии перепродавали их в Мурманске. Очень многие из них пользовались личным автотранспортом.

Особым спросом пользовались одноразовые подгузники, которые в Норвегии значительно дешевле, чем в РФ (ряд магазинов был вынужден ввести ограничения по количеству памперсов в одни руки).

По словам Харальда Сёренсена и Эйдвинда Тведта, которые в то время занимались торговлей в Сёр-Вангере, на россиян приходилось около 15% продаж в секторе розничной торговли. При этом владельцы некоторых магазинов рассказывали, что 60–70% выручки приносили российские покупатели. Основываясь на статистических данных, Херальд и Эйдвинд приводят в пример 2013 год, когда, по их подсчетам, россияне оставили в Сёр-Варангере почти 129 миллионов крон (11 млн евро по сегодняшнему курсу).

С начала 2000-х Киркенес постепенно стал превращаться в центр российско-норвежского культурного сотрудничества, и самым ярким примером стал фестиваль «Баренц-спектакль». Как рассказывали его создатели, «это был культурно-политический коктейль с такими ингредиентами, как искусство и музыка, театр и перформанс, литература и архитектура, семинары и дебаты, — и все это приправлено актуальной повесткой как для Баренцева региона, так и для Крайнего Севера в целом». Как правило, на фестиваль приезжали артисты и зрители со всего северо-запада России, и многие делали это на собственных автомобилях.

Еще одной важной вехой для развития города стал 2010 год. Благодаря соглашению, заключенному между Россией и Норвегией, россияне, прожившие не менее трех лет в пределах 30 км от норвежской границы, в том числе в Никеле и Заполярном, могли получить удостоверение приграничного жителя, которое позволяло находиться по другую сторону границы до 15 дней без визы. Естественно, что для них удобнее всего было использовать для поездок личные легковые автомобили.

Поездка в Киркенес стала традицией выходного дня для многих жителей Кольского полуострова. Близость к Мурманску — чуть больше 200 км — позволяла его жителям в любой день недели отправляться на заграничный шопинг в Киркенес.

В городе открывались торговые центры, для работы в них набирали русскоговорящих людей. В Киркенесе до сих пор можно увидеть много вывесок и указателей на русском, а название одного из больших магазинов написано на двух языках: Spareland и «Спарелэнд».

В течение 30 лет сотрудничество крепло и росло, пока в 2020 году не началась пандемия. В Норвегии были закрыты все детские сады, школы и университеты, запрещены массовые мероприятия, перестали работать бары и рестораны.

Локдаун привел к резкому сокращению потока на границе. За 10 месяцев 2020 года (с марта по декабрь) ее пересекли всего 17 525 человек. В 2021-м цифры были еще меньше — 14 752 пересечения. Для сравнения: в 1992 году из России в Норвегию въехало около 60 000 человек. Во время пандемии границу в основном пересекали водители грузовиков и экипажи российских рыболовных судов, стоящих в Киркенесе или других портах севера Норвегии. Очевидно, что поездок с туристическими целями или для посещения магазинов практически не было.

Когда стало известно, что с 12 февраля 2022 года Норвегия сняла практически все ограничения, связанные с COVID-19, и отменила все въездные требования, показалось, что скоро все вернется в допандемийное время. «Мы можем вернуться к нормальной повседневной жизни», — заявил тогда премьер-министр Норвегии Йонас Гар Стёре.

Но к нормальной жизни вернуться не получилось. Наступило 24 февраля 2022 года.

«Граница уже никогда не откроется»

Все то, что создавалось в течение 30 лет усилиями многих людей — политиков, ученых, артистов, — начало разрушаться практически в прямом эфире. Приостановка, а затем возобновление работы Арктического совета без участия России, трудности с получением визы, закрытие норвежских визовых центров и консульств, взаимные высылки дипломатов привели к деградации международных отношений и к тому, что все меньше людей могли получить возможность пересекать границу.

В начале сентября прозвучали разъяснения к запрету на въезд в ЕС автомобилей вместимостью менее 10 посадочных мест. Норвегия хоть и не входит в Евросоюз, но последовательно поддерживает почти все вводимые им санкции. Так произошло и в этот раз — 29 сентября Министерство иностранных дел Норвегии опубликовало пресс-релиз, в котором объявило о введении запрета на въезд с 3 октября.

Поскольку заявление прозвучало в пятницу, стоило ожидать, что те, кто привык приезжать в Киркенес за покупками на собственном автомобиле, постараются воспользоваться последним шансом посетить Норвегию.

У большинства приехавших настроение было пессимистичное, а взгляды на происходящее во многом совпадали. «Как услышали новость, решили в последний раз поехать. Потому что, скорее всего, снова граница уже никогда не откроется», — кратко и выразительно поделилась своими мыслями жительница Мурманска Анна, выражая мнение, которое звучало чаще всего. Те, с кем удалось пообщаться, прекрасно понимают, что «железный занавес» опускается быстро, а обратно подниматься может долгие годы. Предыдущий «провисел» почти 45 лет.

Среди тех, кто побывал Киркенесе в этот день, встречались и постоянные гости города. По словам Андрея из Мурманска, только за 30 сентября он пересек границу уже второй раз. До пандемии, когда граница была открыта до 23.00, ему удавалось совершать по 4 поездки в день. Ассортимент покупок был обширным — от продуктов со скидками до одежды и бытовой химии.

Логику введения ограничения на поездки на легковых автомобилях почти никто не понимает. Объяснение норвежского правительства, что приезжающие россияне спонсируют боевые действия, вызывает явное недоумение. «При чем здесь частные люди? — задается вопросом Андрей. — Приезжая в Норвегию, мы оставляем деньги здесь, а значит, они не будут потрачены в России, с них не получит налоговые отчисления российский бюджет, а значит, они не будут потрачены на конфликт».

С тем, что запрет отразится на их жизни, соглашались многие из приехавших. И для некоторых это был вопрос не только покупки товаров. 

«Это отразится на моем мироощущении. Здесь, в Киркенесе, мы дышим хорошим кислородом, а скоро перестанем. Пропадет элемент свободы, — говорит Андрей. — Мурманские чиновники пропагандируют букву Z, а мы расплачиваемся».

На данный момент прогнозы на будущее делать рано — таково мнение Тео, владельца небольшого магазина в центре Киркенеса. «Надо подождать месяц-полтора, тогда и будет видно, — говорит он и уверенно предполагает, что на его магазине запрет никак не скажется. — У меня процент покупателей из России от общего числа посетителей был около десяти. Их исчезновение — это, конечно, плохо, но, скорее всего, не скажется на нашей работе». 

Более пессимистичное настроение у женщины, которая много лет работает продавщицей в магазине одежды. Она согласна с Тео, что по двум дням после начала действия запрета делать выводы рано. По ее словам, до пандемии конкретно их магазину российские туристы давали до 30% выручки.

Затем она делится опасениями: «На самом деле проблемы в Киркенесе начались задолго и до санкций, и до пандемии. Люди стали уезжать отсюда после 1996 года, когда закрылась компания Sydvaranger (она занималась добычей руды). После этого население стало уменьшаться. А после запрета на заход российских судов в норвежские порты проблемы начались у Kimek (судоремонтный завод, расположенный в Киркенесе), там сейчас идут сокращения, и эти люди, скорее всего, тоже уедут”.

У женщины больше опасений вызывают не столько перспективы магазина, в котором она работает, сколько в целом будущее Киркенеса. 

«Посмотрите на Вардё и Вадсё. Это же города-призраки. Если ситуация не изменится, я опасаюсь, что Киркенес ждет такое же будущее».

С этой безысходной точкой зрения не согласна сотрудница магазина SparKjøp. Она сравнивает ситуацию с ценой акций на бирже, когда предполагаемые негативные последствия уже заложены в их цену. «Все последствия, которые могли наступить, уже фактически наступили. Если бы все изменения случились в один момент, мы бы наверняка прочувствовали. Когда была пандемия, у нас всю торговлю обрубили; я думаю, раз пандемию пережили, то и это переживем».

«Норвегия вместе с союзниками и единомышленниками реагирует на войну, которую Россия ведет против Украины. Важно, чтобы санкции были эффективными, чтобы мы предотвратили как можно больше доходов, необходимых российскому государству для финансирования войны», — заявила министр иностранных дел Норвегии Анникен Хюитфельд, когда объясняла суть введения запрета на въезд легковых автомобилей с российскими номерами вместимостью менее 10 мест.

Каким образом это повлияет на финансирование боевых действий, не понимают ни российские граждане, ни норвежские. Более того, в недоумении находятся даже депутаты Европарламента. Отвечая на вопрос о запрете, представитель от Литвы Андрюс Кубилюс сказал: «…Мы не понимаем, какой смысл останавливать машины, какие для этого предпосылки. Я не могу объяснить».

В первую октябрьскую субботу, когда запрет уже действовал, легковых машин с российским номерами возле гипермаркетов Киркенеса практически не было.